4:48. Молот опускается. Невероятные цифры с «черных» участков в Кливленде.

4:55. Манкевич держит телефонную трубку. Поворачивается к Кэдделлу: «Кто это?»

Кэдделл: Джим. (Пожимает плечами.) Я думаю, он наш человек в Цинциннати.

Манкевич: Джим, чего они хотят?

(Ответ по телефону: «Они хотят, чтобы вы проконсультировались с вашим адвокатом и получили его согласие на остановку подсчета голосов до шести вечера».)

(Пауза.)

Манкевич: Ну, скажите им, что вы только что разговаривали со своим адвокатом, и он говорит, что не может примириться с нарушением закона. И имя вашего адвоката — Фрэнк Манкевич, член коллегии адвокатов Калифорнии и Верховного суда США! Нет, я просто не могу согласиться с нарушением закона.

5:16. Манк по телефону госсекретарю штата Брауну: «Мистер Браун, мы глубоко обеспокоены этой ситуацией в 21-м. Мы не можем получить оттуда ни одного результата. Подсчеты были остановлены на 12 часов. Я не могу отделаться от ощущения, что они там мухлюют».

Странный разговор с Брауном, усталым и задерганным стариком, которого подняли с постели в 5:15 утра. Манкевич говорит очень быстро, хладнокровно и со скрытой угрозой в голосе. Браун, очевидно, сбит с толку — конец плохого дня. Он начался, когда губернатор Джон Гиллиган сказал, что он (Браун) должен уйти в отставку из-за вопиющей некомпетентности.

5:26. Манк уже 20 минут висит на телефоне, разговаривая с Соко Уити, боссом Демократической партии в Цинциннати. Манк вопит. Голос Уити с визгом вырывается из черной телефонной трубки, нарушая напряженную тишину, повисшую в комнате.

Манкевич: Хорошо, мистер Уити, все, чего я хочу от вас, — это четкого подтверждения того, что вы собираетесь игнорировать закон. (Манк делает паузу.) Минуточку, я не хочу больше никаких злоупотреблений, я просто хочу знать, собираетесь ли вы соблюдать этот закон!

5:31. Манк по телефону адвокату: «Господи, я думаю, что мы должны пойти туда и получить эти бюллетени! Изъять их! Каждый, черт подери!»

5:35. Теперь звонят все телефоны, ночная смена заканчивается, зато все остальные просыпаются.

Манкевич: Они собираются в течение получаса остановить подсчет в Цинциннати и продолжить только через 12 часов. Да, мы там впереди, но ненамного… Нельзя позволять им взять такой тайм-аут.

5:43. Манк по телефону некой Мэри в Вашингтоне: «В настоящее время представляется очевидным, что мы лидируем в штате — без 21-го».

Манкевич сидит на телефоне с 11 вечера, сделав всего несколько небольших перерывов.

Соко Уити Манкевичу: «Это промах вашего босса — он должен был знать — вы начали выбирать делегатов, и вот что вы получили».

Грубое замечание о «партийной реформе».

Ночь заканчивается, 6:49. Встреча в кафе в 7:30; пресс-конференция в 10:00.

6:05. Ожидание лифта в Коламбусе, Огайо, хожу взад-вперед по сырому красному ковру в холле второго этажа… Пэт Кэдделл теребит в руках юридические документы и бормочет: «Я знал, что эта кампания была слишком честной! Это должно было так кончиться… Теперь я понимаю, почему северные вьетнамцы не соглашаются на выборы на юге».

Кэдделлу 21 год. Прежде он никогда не сталкивался с грязными реалиями американской политики. Вот уже почти год, как он работает аналитиком у Джорджа Макговерна. Кэдделл и его партнеры по исследованиям в Кембридже работали на улицах и в пригородных районах Нью-Гэмпшира, Висконсина и Массачусетса, а затем возвращались в штаб-квартиру Макговерна в ночь выборов и предсказывали результаты почти со 100-процентной точностью…

Но сегодня вышло иначе. Участки закрылись официально в 6:30, но ситуация в Кливленде вышла из-под контроля с раннего утра… И к полуночи прогноз был зловещим. Одиннадцатичасовой поединок Макговерна в Огайо уже почти завершился — все шло к тому, что он вышибет Хьюберта из гонки, и ему удавалось всю ночь сохранять хрупкое, как лезвие бритвы, лидерство… Но почему-то не было никаких результатов с «черных» участков в центре Кливленда.

7:00. «Шоу Сегодня»: Макги говорит о том, что вчера вечером умер Джей Эдгар Гувер [73] , а Хамфри одержал натужную победу над Уоллесом в Индиане, но его незначительное превосходство над Джорджем Макговерном в Огайо отнюдь не бесспорно.

Журналист NBC Билл Монро: «Макговерн завершает предварительные выборы в Огайо на волне большого психологического подъема, но по-прежнему не вполне ясно, насколько он популярен среди “синих воротничков”».

Фигня?

Уоллес из Хьюстона: «Мы, безусловно, будем уравновешивать расстановку сил в Майами — мы уже сдвинули партию в другую сторону».

7:30. Утренние новости на CBS.

Появляется Скуп Джексон и объявляет, что покидает гонку, надеясь на поляризацию противостояния между Уоллесом и Макговерном. (Вспоминаю Манка и его слова: «С большим достоинством, да?») «Я не собираюсь принимать чью-либо сторону в этой кампании». Затем снова нападает на Макговерна по вопросам амнистии, кислоты, абортов и т. д.

Джон Харт и его обзор сводки новостей на CBS. Нет и намека на всенощное телефонное безумие и предательские отчеты в оперативном штабе. Даже читая и просматривая все новости, нет другого способа узнать правду, кроме как находиться там.

Хамфри на CBS говорит: «Если рассматривать Хьюберта Хамфри, Эда Маски и Скупа Джексона вместе, то мы в значительной степени на одной волне — и у нас есть сторонники».

Макговерн на CBS весьма сдержанно упоминает об «очень странных вещах, которые случились там, в Кливленде». Нет и намека на Манка, орущего по телефону на Соко.

Макги на «Шоу Сегодня» (второй час): «До сих пор нет результатов по предварительным выборам в Огайо — сенатор Хамфри все еще сохраняет небольшой отрыв от сенатора Джорджа Макговерна».

Вдруг на экране появляются Кляйндинст, Истлэнд и Томас Коркоран, восхваляя Джея Эдгара Гувера, — господи, какие же свиньи управляют страной! Никсон / южане / большой бизнес.

10:10. В среду утром пресс-конференция. Мрачные лица сидящих за столом:

Фрэнка Манкевича,

Янси Мартина,

Гэри Харта,

Пэта Кэдделла,

Гарольда Химмельмана,

Боба Маккаллистера.

Харт: Пока мы не делаем заявлений о незаконности или мошенничестве — на данный момент.

Вся команда измождена: красные глаза, остановившиеся взгляды.

«К середине дня огромное количество людей в Янгстауне, в том числе местный судья, не смогли получить бюллетени».

Манкевич сравнивает вчерашние выборы в Огайо с избранием в 1969 году Веласко Ибарра в Эквадоре — на очереди Сайгон. Это, пожалуй, вторые наиболее грубо сфальсифицированные выборы в истории демократического процесса — ему потребовалась команда наблюдателей ОАГ [74] в Гуаякиле и т. д. «На некоторых участках избирателям не давали бумажных бюллетеней, пока они не требовали их…»

Манкевич: Мы добились в Огайо того, чего хотели, — мы противостояли сенатору Хамфри до последнего и, возможно, победили его, как показывают голоса трудящихся… Для Хамфри это наивысшее достижение — с этого момента он едва ли сможет что-то выиграть.

Утро другой среды, номер в другом отеле, новый приступ просмотра утренних новостей по телевидению… И очередная посмертная пресс-конференция, запланированная на 10 утра. До нее остается три часа. Позвонил в обслугу номеров и потребовал два грейпфрута, полный кофейник и четыре сока.

Эти чертовы утра среды губят мое здоровье. Вчера вечером я вышел из мягкой ибогаиновой комы как раз к восьми часам — ко времени закрытия избирательных участков. Никакого бухла в день выборов — по крайней мере, пока участки не закроются, — но они всегда оставляют по меньшей мере одну лазейку для завзятых пьянчуг. В Коламбусе это был бар в аэропорту, а в Омахе нам пришлось арендовать автомобиль и переехать через реку Миссури в Каунсил-Блаффс, который находится прямо за границей штата, в Айове. Каждый год в день выборов бары Уэст-Энда в Блаффс забиты пьяницами из Омахи.